Снова скатилась в ночной режим жизни. Так проще.
Слушаю прекрасную музыку и в голове всё цветет так буйно, как еще никогда раньше. Я вижу не события, но образы. Честно говоря, не знаю, зачем всё это пишу. Наверное, мне всегда было важно облекать то, что происходит, в слова.
Когда на экране появляются буквы, узел между ребер слабеет.
Сегодня в банке, стоя возле окошка и наблюдая, как операционистка уничтожает третью по счету карточку, написала целое письмо на квадратном листочке. Не знаю, прочтет ли его кто-нибудь. А если да, почувствует ли он мою боль. Поймет ли этот гипотетический адресат, что я хотела сказать?
Мои руки обнимают весенний воздух, ноги мнут отмерзшую землю. Все такое яркое и так не_совпадает с тем, что я снимаю.
Психолог говорит, я сублимирую в учебу и работу. Что мне нужно задуматься об отпуске и сближении с друзьями. Но желания нет.
Я испытываю глубокое удовлетворение от того, что делаю. Не хочу заменять это чувство чем-то, что стабилизирует мою психику (всего лишь в теории), но отнимет растущее во все стороны ощущение единства с собой.
Потом я говорю "нет" и падаю в пропасть. Считаю дни до суда, и каждую секунду словно уворачиваюсь от сотен летящих в меня стрел. Я больше не знаю, что ждет меня за углом. Глупо было считать, что я отделаюсь во всем этом легким стрессом.
Что-то изменилось во мне. К двадцати четырем годам я наконец научилась признаваться себе в простых истинах. От этого не легче.